Опасный соблазнитель - Линда О`Брайен

– В тюрьме…

Тайлер направился прямиком к двери, отделявшей тюрьму от кабинета.

– Откройте ее.

– Я не могу впустить вас туда!

– Почему?

Помощник растерялся.

– Потому что там заключенный, – наконец нашелся он.

Тайлер заметил, как юноша беспокойно поглядывает то на него, то на Джонаса.

– Послушайте, я не собираюсь устраивать ему побег, – заверил Тайлер. – Я просто хотел расспросить его. Если хотите, мой помощник останется здесь.

– Сколько времени вам понадобится?

– Четверть часа, не больше.

Помощник шерифа снова перевел взгляд с одного непрошеного гостя на другого.

– Ну хорошо, – наконец согласился он и вынул связку ключей. – Но я буду следить за вами в окно.

– Как вам угодно, – пожал плечами Тайлер.

Он вошел в тюремное помещение и услышал, как за его спиной с грохотом захлопнулась дверь. Привыкнув к полутьме, Тайлер разглядел четыре камеры, по две с каждой стороны короткого коридора. Одинокий узник в первой камере справа вскочил с дощатой койки и приник к прутьям решетки.

– Мистер Маккейн!

– Йенссен, что случилось?

Гюнтер обеими руками вцепился в прутья.

– Меня обвиняют в убийстве Вальтера Грина! Поверьте мне, мистер Маккейн, Вальтер был моим другом! Мне незачем было убивать его!

– Так вы знали Грина?

– Да. Я снимал комнату над ломбардом. Знаете, его жена наполовину шведка. Они были очень добры ко мне, часто приглашали поужинать с ними. – Гюнтер недоуменно пожал плечами: – Зачем мне было убивать Вальтера?

– Вам известно, где сейчас миссис Грин?

– Нет, – решительно покачал головой Гюнтер. – Куда она уехала, я не знаю.

Придвинув к решетке табурет, Тайлер уселся.

– Какими уликами против вас располагает шериф?

– Какие-то люди будто бы слышали, как я рассказывал, что убил Вальтера. Но это неправда: я никогда не бывал в здешней таверне!

– Ни разу? Вы уверены?

Гюнтер тщательно обдумал ответ.

– Кажется, заходил один раз, когда приехал в город.

Тайлер досадливо нахмурился. Он понимал, что свидетелей можно подкупить и они охотно «забудут», когда именно видели Гюнтера в таверне.

– Кто-нибудь видел, как вы выходили из ломбарда в тот вечер, когда погиб Вальтер Грин?

– Нет! Я весь вечер провел дома.

В глазах Гюнтера отчетливо отражался страх, а вместе с ним и другое, пока непонятное Тайлеру чувство.

– Чем же вы занимались в тот вечер?

Гюнтер потер ладонями виски:

– Кажется, я читал… а может, писал моим родным в Швецию. Никак не могу вспомнить, сколько ни пытаюсь. – И он взглянул на Тайлера исподлобья глазами перепуганного мальчишки. – Шериф сказал, что мое дело передадут в суд. Вы знаете здешнего судью? Он честный человек?

– Не знаю, Гюнтер. Это окружной судья, он приезжает в Форчун раз в неделю. Думаю, суд над вами состоится, когда он приедет в город в следующий раз. – Тайлер поднялся. – Я постараюсь найти вам адвоката.

Гюнтер подавленно кивнул:

– Спасибо вам за помощь, мистер Маккейн.

Тайлер просунул руку между прутьями решетки и похлопал его по плечу.

– Успокойтесь, Йенссен. Мы сделаем все возможное, чтобы вызволить вас отсюда. – И он подал знак помощнику шерифа, который наблюдал за ними сквозь крохотное окно в двери. – А где шериф Симонс? – спросил он, выходя из тюремного помещения.

– Сегодня мое дежурство, – объяснил помощник. – Вероятно, шериф у себя дома.

– Где он живет?

Помощник явно возмутился:

– Вы намерены явиться к нему домой в такой поздний час?

– Я уже здесь, Лайл.

Тайлер и Джонас обернулись и увидели входящего в кабинет шерифа, несущего небольшой сверток. Шериф прошелся по половицам, заскрипевшим под его тучным телом.

– Отнесите ужин заключенному, – велел он помощнику и обернулся к посетителям: – Так вы хотели видеть меня, Маккейн?

– Вот именно, шериф.

– Садитесь. – Симонс грузно опустился на вращающийся деревянный стул и повернулся к Тайлеру. Помощник застыл рядом, ловя каждое движение двух посетителей с таким видом, словно ждал от них худшего из преступлений.

Устроившись на жестком стуле рядом с Джонасом, Тайлер скрестил руки на груди и смерил шерифа неприязненным взглядом:

– Вы и вправду уверены, что Гюнтер Йенссен убил Грина?

– Разве я арестовал бы его, если бы сомневался в его виновности?

– Так говорите вы, шериф. А от Йенссена я узнал, что у вас почти нет улик.

Симонс открыл ящик стола и вытащил несколько листов бумаги.

– Это показания двух свидетелей, которые слышали, как Йенссен рассказывал об убийстве, и видели у него пачку денег.

– Вы позволите? – скептически осведомился Тайлер, протягивая руку.

Шериф отдал ему бумаги. Тайлер начал читать один документ, а второй отдал Джонасу. На листе бумаги была написана единственная строчка, которая гласила: «Ручаюсь, я слышал, как Йенссен рассказывал об убийстве Вальтера Грина, и видел деньги, украденные у него», – а также незнакомая Тайлеру подпись.

– Кто эти свидетели? Где они услышали рассказ Йенссена?

Шериф убрал бумаги.

– В портовой таверне. Эти люди работают в доке.

Шериф выбрал более чем удобных свидетелей: докеры часто покидали город и подолгу не возвращались. Тайлер решил разыскать этих людей и расспросить их.

– А что известно о пачке денег, которые Йенссен якобы украл?

– Деньги оказались при нем, когда мы арестовали его. Мы считаем, что он украл их у Грина.

– Другими словами, – подхватил Тайлер, – вы уверены, что мотивом убийства Грина было ограбление. Значит, вам доподлинно известно, что Грина ограбили?

Шериф неловко поерзал на стуле.

– Не доподлинно, но известно…

– Мистер Йенссен – доверенное лицо состоятельных людей, шериф, – надменно процедил Джонас. – При нем были деньги этих людей.

– Так утверждает он, – возразил Симонс.

Ответить Тайлеру было нечего.

– Когда состоится слушание дела? – спросил Тайлер, вставая.

– Судья Кроуфорд приедет во вторник.

– Тогда и увидимся, шериф.

Как только посетители ушли, шериф выхватил из кармана платок и вытер лоб. Вся эта затея с самого начала показалась ему сомнительной. Он не понимал, зачем Буту понадобилось убивать совершенно безобидного Грина. А еще Симонс не мог уразуметь, почему Бут решил завладеть землей Кавано. Но расспрашивать об этом самого Бута шериф не решался.

Он предпочел бы не связываться с Гюнтером, но Бут отдал приказ, и шериф не посмел ослушаться его. Теперь ему оставалось надеяться только на то, что судья оправдает Гюнтера за недостатком улик, и все будет кончено. Но одно Симонс знал наверняка: ему самому не хотелось быть приговоренным к казни за преступление, совершенное Бутом.